Гей-беженец из России в Берлине: «Свобода — это любовь, а не страх»

Полицейские на мотоциклах перекрыли дорогу и изнывают от 30-градусной жары, но процессия все задерживается и задерживается — пестрая толпа из нескольких сотен участников гей-прайда в берлинском районе Марцан не спеша шествует к конечной точке маршрута. Второй год подряд русскоязычная ЛГБТ-организация Quarteera проводит гей-парад здесь, в панельном районе на востоке немецкой столицы, который исторически пользуется популярностью среди выходцев из бывшего СССР — из-за дешевых квартир в гэдээровских многоэтажках исторически сложилось так, что здесь предпочитают селиться русскоговорящие жители Берлина

В конце концов шествие приближается к своей конечной точке. «Радужные» флаги, плакаты «Гомофобия — это грех» на русском и на украинском, коротенькие шортики и тоненькие маечки, парни в женских платьях и девушки в черном и сапогах на высокой платформе, «Голубая луна» в исполнении Бориса Моисеева из динамиков и полицейский эскорт с мигалками, задача которого — обеспечить право граждан на свободу собраний.

36-летний Геннадий Боголепов в шествии не участвует. Он пришел на прайд без флага и плаката, и вообще — не пришел, а приехал, и не на автобусе или трамвае, а на такси.

Несмотря на жару, на нем ботинки, костюм, шляпа и белая рубашка.

У него ярко-красные ногти — маникюр он сделал специально к прайду в Марцане.

В 2017 году Боголепов бежал в Берлин через Финляндию из родного Санкт-Петербурга — после того, как на него напали, а полиция отказалась возбуждать уголовное дело и выдавать ему справку об утере паспорта, в результате чего он остался без жизненно важных лекарств.

Три года назад, в июле 2018-го, немецкие власти попытались выслать Боголепова из Германии в Финляндию — рано утром полицейские забрали его из общежития для ЛГБТ-беженцев, дав полчаса на сборы, отвезли в аэропорт и усадили в самолет, вылетающий в Хельсинки. Однако в последний момент он умудрился через стюардессу убедить пилотов ссадить его с рейса — и таким образом остался в Германии.

Сменив адвоката, год спустя он получил статус беженца.

Прайд для него — это больше, чем танцы.

ЛГБТбеженец из России о целях гейпрайдов

Зачем вообще нужен гей-прайд? Геннадий Боголепов отвечает, не раздумывая: «До тех пор, пока хоть в одном месте мира за принадлежность к квир-сообществу будут убивать, нападать и штрафовать, прайды нужны везде».

Он слегка волнуется, готовясь к своему выступлению — две песни собственного сочинения, на английском. Он будет петь и танцевать — в костюме, при 30-градусной жаре. Он говорит, что искусство — это его самая большая страсть и что искусством в политике можно добиться большего, чем политическими плакатами. «Будьте честны перед самими собой и не бойтесь быть самими собой», — обращается он к публике после своего выступления.

Боголепов говорит, что у него все в порядке, что он работает в Amnesty International, пишет музыку и планирует запуск собственного лейбла. «С финансами тяжело, но, когда ты занят любимым делом, тебе не так много нужно», — улыбается он.

Сам себя он описывает не космополитичным словом «гей» и не новомодным политкорректным «гомосексуал». Он использует формулировку «квир», добавляя, что это, скорее, понятие, описывающее не сексуальные предпочтения сами по себе, а скорее их политический аспект — «что бы я не делал и не чувствовал, никто не имеет права это судить».

От слова «гей» от отказался после того, как в варшавском гей-баре на него «наехал» польский гей из-за накрашенных ногтей — геи, мол, ногти не красят.

«Мне было тяжело в России из-за ощущения жертвенности и смирения, мы, мол, потерпим. Я слишком люблю себя, чтобы позволять другим плохо обращаться со мной, — говорит Геннадий Боголепов о причинах своего отъезда. — Каким бы я активистом в России не был, я уверен, что могу сделать гораздо больше, находясь в Германии, потому что здесь у меня больше сил и больше свободы слова».

Восхищение Навальным, но «у меня одна жизнь«

По его словам, он восхищается Навальным, вернувшимся из Германии в Россию. И добавляет: «Но я так не могу. У меня одна жизнь, и я не хочу проводить даже какую-то ее часть за решеткой».

На вопрос о том, что значит для него свобода, он отвечает так: «Свобода — это когда ты руководствуешься любовью, а не страхом. Я сбежал из России от страха смерти».

Взмокший от жары после выступления, он снимает пиджак и усаживается в тени на газон в компании друзей. Почему он пришел на прайд без плаката? Геннадий Боголепов объясняет это так: «Искусство влияет на людей глобально, и через искусство можно достучаться до кого угодно. И в этом сила искусства, потому что политикам могут не верить, а искусство — это прямая доставка в сердце. Так что при помощи искусства можно повлиять на политику сильнее, чем это могут сделать сами политики».

Что должно произойти, чтобы он вернулся в Россию? Боголепов на мгновенье задумывается. «Я хочу, чтобы в России перестали врать, причем на всех уровнях — меня это очень раздражало», — говорит он.

Разморенные жарой участники русскоязычного прайда разбредаются по площади, окруженной панельными многоэтажками. Прайд подходит к концу. Геннадий Боголепов говорит, что очень скучает по родному Санкт-Петербургу, по родственникам и друзьям, оставшимся там.

Жалеет ли он о чем-то? «Нет, ни о чем и никогда!» — мгновенно выпаливает он в ответ.

Смотрите также: 

Закладка Постоянная ссылка.

Добавить комментарий