«Все это выглядит как случайность», — с этих слов Карл Шлëгель (Karl Schlögel), известный немецкий историк, специалист по России, начинает свою книгу «Аромат империй. Шанель № 5 и Красная Москва» («Der Duft der Imperien. Chanel Nr. 5 und Rotes Moskau»). История создания двух парфюмов, в свое время известнейших ароматов двух враждебных друг другу систем, как оказывается, переплетается, беря свое начало на парфюмерных фабриках дореволюционной России.
Создатели этих духов — парфюмеры Эрнест Бо и Август Мишель, оба французы по происхождению. Эрнест Бо эмигрировал после революции во Францию, где создал серию ароматов, которую в 1920 году продемонстрировал Коко Шанель. Пробы были пронумерованы, Шанель выбрала номер пять, так родился известнейший аромат Запада. Мишель остался в России и создал в 1925 году на фабрике «Новая заря» духи «Красная Москва», которые стали гордостью советской парфюмерии. Что общего у этих ароматов, DW спросила у автора книги Карла Шлëгеля.
Обложка книги «Аромат империй. Шанель № 5 и Красная Москва»
DW: В вашей книге вы рассказываете историю «Шанель № 5« и духов «Красная Москва«. Какие параллели вы видите между ними?
— Для меня важно было открытие, что у них есть нечто общее. Когда я был в Советском Союзе, я заметил особенный запах (духов. — Ред.) и начал исследовать его истоки. К своему удивлению я выяснил, что знаменитый парфюм «Красная Москва» восходит ко времени до революции, к духам, которые были созданы по случаю 300-летия династии Романовых (имеются в виду духи «Любимый букет императрицы Екатерины II» 1913 года. — Ред.). Это послужило для меня отправной точкой исследований. Я связал эту историю с широко известной историей «Шанель № 5».
В Советском Союзе знали историю «Красной Москвы», но не историю «Шанель № 5» и наоборот, те, кто занимался историей «Шанель № 5», не знали о «Красной Москве». То есть я лишь соединил линии двух традиций в культуре парфюмерии. И то, что при этом эта история выльется в историю ароматов XX века, этого я поначалу не осознавал. Постепенно я сделал и другие открытия. Это история Полины Жемчужиной-Молотовой или то, что Казимир Малевич, этот замечательный теоретик искусства и художник, является создателем флакона для одеколона «Северный», который был очень популярен в Советском Союзе.
— Но давайте вернемся к духам «Шанель № 5« и «Красная Москва«. Их создали два разных парфюмера, которые работали в дореволюционной России и, возможно, были знакомы. Но является ли это достаточным основанием для того, чтобы говорить о «практически идентичных» запахах, как вы делаете в вашей книге? Этот ваш тезис вызвал критику в немецких СМИ, в частности журнала Der Spiegel, который цитирует известного парфюмера, утверждающего, что первоначальные ароматы не имели ничего общего.
Историк Карл Шлëгель
— Мне это известно. Я исследовал этот вопрос настолько хорошо, насколько мог. В том числе изучил и работы, из которых следует, что генезис «Шанель № 5» восходит к духам «Любимый букет императрицы Екатерины II», на основе анализа ведущих парфюмеров. С другой стороны, существует описание генезиса духов «Красная Москва», который, в свою очередь, тоже восходит к аромату «Любимый букет императрицы Екатерины II».
Лежит ли в их основе идентичная химическая формула, я не могу проверить. Никто не может этого проверить. Этого не могли сделать и цитируемые Der Spiegel химики, потому что не существует экземпляра этих духов 1913 года. Однако есть неоспоримые основания утверждать, что у них — общее происхождение. И я привожу факты, что оба парфюмера были сотрудниками французских фирм в Москве Rallet и Brokar (используется также написание Brocard. — Ред.), они прошли одинаковое обучение, очень вероятно, что они знали друг друга и знали соответствующие химические формулы. Я не настаиваю на том, что композиционная формула духов является идентичной. Но я убежден в том, что был общий источник для создания обоих парфюмов. И я не вижу причин сомневаться в этом, пока не будет доказано обратное.
— Центральную роль в вашей книге играют биографии Полины Жемчужиной-Молотовой и Коко Шанель. Что в них общего? Они ведь лично знакомы не были…
— Конечно, они не были лично знакомы. Общего у них — принадлежность одному поколению конца XIX — начала XX века. Обе — выходцы из среды, которая не имеет ничего общего с парфюмерией. Обе сделали общественную карьеру. Обе были впечатляющими женщинами, энергичными, самостоятельными, обе готовы были пойти на риск, умели добиться своего, хотя и очень разными способами. Коко Шанель принадлежала типу энергичной, своенравной предпринимательницы. Полина Жемчужина преуспела в области политической во время революции, а затем в качестве директора парфюмерной фабрики «Новая заря».
Следующий важный пункт состоит в том, что обе женщины роковым образом находились вблизи власти. Шанель вращалась в высшем обществе в Париже, была знакома со знаменитыми людьми, например, с Уинстоном Черчиллем. А во время немецкой оккупации общалась с немцами, даже сотрудничала с ними. Представители национал-социализма были ее ближайшими друзьями.
Полина же принадлежала узкому кругу власти в Кремле, была близкой подругой жены Сталина, была женой (министра иностранных дел. — Ред.) Молотова, «второго человека в государстве». В конце 1940 года она стала мишенью антисемитской кампании. Полина была наказана, в отличие от Шанель. Она провела пять лет в ссылке и познала совсем другой мир, познала то, что я называю «запахом лагерей».
Поймите, речь ведь идет не о том, чтобы рассказать сенсационную историю. Мне важно показать, что в мире ароматов и запахов тоже отражаются большие потрясения и переломы XX века.
Смотрите также:
