Власти Беларуси решили приостановить диалог по правам человека с Евросоюзом. Этот диалог будет заморожен до тех пор, пока европейские финансовые организации не возобновят программы для Беларуси, заявил белорусский министр иностранных дел Владимир Макей. В чем состоял смысл диалога по правам человека? Какая была от него польза? И какой будет дальнейшая политика ЕС в отношении Минска? Об этом в интервью DW рассказал специальный представитель ЕС по правам человека Имон Гилмор.
Deutsche Welle: Две недели назад Владимир Макей объявил о приостановке диалога по правам человека с Беларусью. Что изменилось за это время?
ИмонГилмор: Беларусь официально нас ни о чем не уведомила. Евросоюз ведет диалоги по правам человека с более чем 40 странами, включая Беларусь. Последняя встреча была в июле 2019 года. В июле этого года должно было состояться очередное заседание, но его перенесли из-за коронавируса. Я видел сообщения в СМИ о том, что власти Беларуси хотят приостановить этот диалог. Но это решение не помешает Евросоюзу говорить о ситуации с правами человека в этой стране и принимать соответствующие меры. Единственное последствие — больше не будет платформы, на которой мы можем обсуждать эти вопросы с властями Беларуси напрямую. Мы сожалеем об этом.
— Есть ли сейчас хоть какие-то контакты между ЕС и властями Беларуси по теме прав человека?
Имон Гилмор
— У меня не было непосредственных контактов с властями Беларуси после выборов 9 августа. Верховный представитель ЕС по внешней политике и политике безопасности Жозеп Боррель говорил с министром иностранных дел Беларуси и четко изложил ему позицию ЕС. Но у нас не было возможности провести встречу с представителями белорусских властей и обсудить эти вопросы напрямую.
— А какие вообще есть возможности у ваших дипломатов донести позицию ЕС до сведения властей Беларуси?
— Это очень тяжело в условиях, когда мы не признали так называемые «результаты» выборов 9 августа. Власти Беларуси сократили присутствие дипломатов некоторых государств ЕС. Но мы будем использовать возможности говорить с кем-угодно в Беларуси, лишь бы это помогло остановить насилие. И если власти не хотят говорить с нами, мы все равно будем говорить об этом: методами публичной дипломатии, в международный организациях. Очень активен Европарламент .
Между тем, до выборов 9 августа мы вели достаточно продуктивный диалог по правам человека с Беларусью. И был определенный прогресс в некоторых вопросах.
— Приведите, пожалуйста, примеры такого прогресса.
— Например, в отношении прав детей, прежде всего детей в приютах и детей с инвалидностью. Мы видели прогресс в защите от домашнего насилия. Но не было заметного прогресса по таким вопросам, как свобода собраний, свобода слова, а также гражданским и политическим правам. Мы регулярно обсуждали проблему смертной казни. Беларусь — единственная страна Европы, применяющая смертную казнь. Мы уговаривали ее отменить, видели уменьшение количества казней. Все это привело к улучшению отношений между ЕС и Беларусью.
Но все изменилось после сфальсифицированных выборов 9 августа. Ситуация с правами человека в стране радикально ухудшилась. 30 тысяч человек задержаны, обвинения выдвинуты против 900 участников мирных протестов, но нет ни одного обвинения против тех, кто применял силу к демонстрантам, включая сексуальное насилие.
— А какие средства есть сейчас у ЕС для мониторинга ситуации с правами человека в Беларуси?
— Недавно опубликован доклад в рамках так называемого «Московского механизма» ОБСЕ. Из 17 стран, участвующих в этом формате, 12 — государства-члены ЕС. Это обширный доклад о явных нарушениях прав человека в Беларуси.
— Но докладчик ОБСЕ отметил, что ему приходилось собирать информацию онлайн, потому что власти не пустили его в Беларусь…
— Это так, но он все равно смог подготовить доклад, в котором, в частности, задокументированы 500 случаев применения пыток. Можно говорить о небольших расхождениях в цифрах, но нет сомнения в общей схеме, которую мы видим: это серьезное ухудшение обстановки с правами человека и это отказ соблюдать демократические права народа Беларуси.
— И все же: каким образом ЕС мониторит ситуацию?
— Мы поддерживаем контакт с гражданским обществом. Я лично говорил с представителями различных неправительственных организаций. То же делают и наши дипломаты. И мы оказываем помощь тем, кто на себе испытал жестокость белорусских силовиков. Кроме того, мы получаем сведения от посольств тех государств-членов ЕС, у которых еще есть дипмиссии в Минске. Так что в нашем распоряжении есть достаточно исчерпывающая информация.
— Европарламент не раз призывал ЕС помочь началу международного расследования нарушений прав человека и преступлений минского режима. Что ЕС уже сделал?
— Основное, что сделал ЕС, — внес проект, на основе которого Совет по правам человека, являющийся органом ООН, принял резолюцию. Она призывает Верховного комиссара ООН по правам человека провести расследование нарушений прав человека в Беларуси.
— Возможно ли создание международного трибунала для суда над теми, кто избивал людей, пытал задержанных, кто применял насилие против протестующих?
— Да, это возможно. Но международные трибуналы, как правило, работают как дополнительный механизм. Другими словами, их создают только в ситуациях, когда государство либо не хочет, либо не может привлечь таких людей к ответственности.
— Возможен ли такой трибунал, пока Александр Лукашенко остается у власти?
— За каждое нарушение прав человека причастные к нему должны понести наказание. Но о привлечении к ответственности в первую очередь должно позаботиться само государство. Если же государство этого не делает, то следует найти альтернативные методы, например, международные механизмы. Но сейчас первоочередная задача — остановить репрессии против участников мирных протестов. И необходимо собрать доказательства вины тех, кто пытал или насиловал людей.
Смотрите также:
